Зарянка
Кто бросил клич «Марс — дело общее»? Этот вопрос долго интересовал часть работников Звездного городка. Очень уж хотелось поймать этого умника в темной подворотне и применить к нему непарламентские аргументы.
Вторая Марсианская экспедиция с самого начала подготовки ажиотажа не вызывала. Один раз были? Ну и хорошо, гнаться за третьей американской экспедицией или четвертой китайской смысла нет — лучше лунную базу до ума доведите. Но экспедиция потихоньку набиралась, модули корабля строились, финансирование приходило. Космонавты начали тренировки, утверждалась научная программа, выбирали место высадки.
Пока тот самый умник не спросил: «Марс — дело общее?» Нестройный хор голосов энтузиастов подтвердил: «Общее!» А умник спросил снова: «А что же тогда обычных людей в экспедиции нет? Хоть пять мест могли бы выделить!» Кто-то на скорую руку слепил видеоролик с красивой нарезкой о космосе и с неудобным вопросом в конце. Через неделю лозунг «Марс дело общее! Даешь Марс для всех!» облетел страну. Вопрос, к великому удивлению, замять или спустить на тормозах не удалось. Волна требований докатилась до Верховного Совета и не успокоилась, пока в экспедицию не включили два места для людей «с улицы». Любой мог подать заявку на открытый конкурс в надежде стать участником марсианской экспедиции. С условием: хорошее здоровье и личная исследовательская программа. После первичного отсева одного должно было выбрать жюри из участников Первой Марсианской, а второго — народное голосование. Тысячи людей вспомнили о мечте стать космонавтом, удивленно воскликнули «О!» и встали в очередь к приемной комиссии в Звездном городке.
* * *
Лихнецкому не повезло. Когда в очередной раз запороли тесты четвертого блока, он попался Старику под горячую руку.
— Сережа, вы мне опять устраиваете клоунаду. Вам наверняка надо сходить и помочь нашему цирку.
Так Старик называл приемную комиссию для добровольцев, куда и командировал Лихнецкого в помощь. Через три дня Сергей чуть ли не в ногах валялся у Старика с просьбой вернуть его обратно, но тот был непреклонен. Так и пришлось долгих два месяца сидеть на собеседованиях, принимать документы и мечтать вернуться к нормальной работе.
Сегодня первыми кандидатами оказались двое студентов и модель — Сергей с чистой совестью завернул их за отсутствие научной программы. Следующим оказался длинноволосый поэт, высокий, нескладный, с тоской в больших серых глазах, готовый долететь до Марса в поисках своей музы. Его он тоже отправил вслед за остальными.
Образовалась пауза и, уже раздумывая об обеде, Лихнецкий расслабился, не ожидая подвоха. И получил его: следующим кандидатом оказалась пожилая женщина. Кудрявые седые, как снег, волосы, мягкое лицо, прочерченное морщинами, яркие голубые глаза, похожие на летнее небо. И популярный среди добровольцев синий комбинезон на лямках.
— Добрый день. Добро пожаловать в Звездный городок, — Сергей заученно улыбнулся, заранее готовясь отказать. — Меня зовут Лихнецкий Сергей. Могу я увидеть ваши документы?
— Здравствуйте, Сергей, вот, пожалуйста, — голос гостьи оказался мягкий и мелодичный. И вся она производила успокаивающее впечатление. Такой Сергей мог представить бабушку. Не свою, а среднестатистическую, пекущую блины и пирожки, подкармливающую голубей в парке, бабушку, к которой приезжают внуки на каникулы. Что она делает здесь? Что ей нужно в космосе?
К удивлению Сергея, у нее оказалось все в порядке со здоровьем, естественно, с поправкой на возраст. Но полет в космос — это не прогулка в парке, и уже возраст мог бы стать основанием для отказа. Но Лихнецкий, не желая сразу расстраивать такую милую женщину, листал документы дальше, обнаружив любопытную научную программу: немного биологии, немного астрономии, немного физики. Не для фундаментальных исследований, нет. Упор делался на трансляцию образовательного курса для школьников на Землю. Увлекательно и полезно. Ах, если бы не возраст, ей, пожалуй, в команде были бы рады. Но увы-увы. Сергей с сожалением закрыл папку с документами.
— Екатерина Ивановна, я посмотрел ваши документы. У вас чудесная научная программа. Действительно интересно.
— Спасибо, — от улыбки вокруг её глаз разбежались морщинки, — мне помогали несколько моих знакомых педагогов. Если у вас будут замечания, мы их быстро устраним.
— Да нет, замечаний не будет. Мы не корректируем программы кандидатов. Только в случае попадания в экипаж — чтобы совместить с остальной командой. Проблема в другом.
Сергей потер переносицу, подбирая слова, чтобы не обидеть собеседницу.
— При всех наших технических возможностях, экспедиция на Марс остается очень сложным и дорогостоящим предприятием. Ограничения в тоннаже отправляемых на орбиту грузов лимитируют нас в оборудовании, — Лихнецкий засыпал её словами, чтобы отказ не прозвучал слишком резко. Ему была симпатична эта женщина, и отказать в лоб казалось слишком грубым. — Увы, но экспедиция в течение всех месяцев полета должна будет обходиться минимумом медицинского оборудования. Только самое необходимое, рассчитанное на возможные несчастные случаи. Помните вторую американскую? С такими авариями мы справимся. Есть даже реанимационный блок и возможность провести экстренную операцию.
Женщина удивленно смотрела на него, не понимая, зачем он ей это рассказывает.
— Но мы не можем обеспечить длительное лечение и проведение процедур, — Сергей непроизвольно отвел взгляд, — тем более, постоянный плотный контроль в процессе высадки экспедиции. Размер экипажа ограничен, и выделение отдельного врача для контроля здоровья во время непосредственной работы на Марсе для нас непозволительная роскошь.
— Но у меня же все хорошо со здоровьем.
— Да, конечно, текущее состояние у вас удовлетворительное. Однако в экспедиции предполагаются существенные нагрузки, тяжелые даже для совершенно здоровых молодых людей.
— Вы хотите сказать, что я слишком старая, чтобы лететь в космос? — в её голосе прорезались нотки обреченности. — Так? Но ведь у вас нет ограничения по возрасту. Нигде не указан предельный возраст для кандидатов. Я специально смотрела.
— Да, конечно, предельного возраста нет. Мы опираемся на разумную оценку здоровья и возможностей кандидата.
— Но на орбитальную станцию летали люди старше меня. Я смотрела в сети, все было хорошо, никаких ограничений для них не было.
— Я помню эти случаи. Но фактически это были туристы. С кратким пребыванием на орбитальной станции. Никаких долгих полетов, ограниченные нагрузки. А с Земли их постоянно вели врачи.
Сергей развел руками.
— Но ведь это не наш случай. Почти два года в космосе — это не шутка. Случись что — необходимого лечения экипаж обеспечить не сможет. Упомянутые вами туристы по возвращении на Землю проходили курс реабилитации. А миссии предстоит высадка на поверхность, затем взлет. Серьезные перегрузки после длительной невесомости. Даже если вы останетесь в орбитальном модуле — кто даст гарантии, что экипажу не придется прерывать программу для помощи вам?
На посетительницу больно было взглянуть.С потухшим взглядом, вся сникшая, она сидела на краю кресла.
— Простите, — Сергей чувствовал себя палачом, — я не могу принять у вас документы.
— Не извиняйтесь. Я все понимаю. Вы ни в чем не виноваты.
— Если вы так интересуетесь космосом, я знаю, у нас есть несколько вакансий на станциях слежения. Это, конечно, даже не взлет на орбиту, но тоже очень нужная работа, — это звучало так, как будто он оправдывается, Лихнецкий сам не ожидал от себя такого.
— Спасибо, — она внезапно тепло улыбнулась и пожала его руку, — в любом случае спасибо. Если совсем ничего не получится, я посмотрю ваши вакансии.
* * *
Расстроенная Екатерина Ивановна вышла из дверей приемной комиссии. Яркое весеннее солнце резануло по глазам, заставляя зажмуриться. Опустив голову и прикрывая от света рукой лицо, она спустилась по широким ступеням и повернула на аллею, обсаженную с двух сторон елями.
Недалеко от кованых ажурных ворот, где металл причудливо сплетался в контур посадочного лунного модуля, на скамейке между зеленых еловых лап сидел юноша. Низко склонившись, закрыв лицо ладонями, с подрагивающими, будто от рыданий, плечами. Екатерина Ивановна остановилась, удивленно рассматривая фигуру на скамейке, а затем решительно двинулась к ней.
— Вам плохо?
Юноша отнял лицо от ладоней и непонимающе посмотрел на женщину. Будь здесь Лихнецкий, он бы узнал в нем поэта, отправленного восвояси.
— Вам плохо, молодой человек?
Тот что-то неразборчиво буркнул и снова уронил голову на ладони.
Екатерина Ивановна присела на скамейку рядом с юношей и положила руку ему на плечо.
— У вас не приняли документы? Не переживайте, через неделю можете подать еще раз.
Поэт нерешительно дернул плечом, словно пытаясь сбросить чужую руку.
— Бесполезно.
— Ну почему же? Ведь вам сказали, в чем причина отказа?
Наконец оторвавшись от ладоней, юноша выпрямился и с обреченностью вздохнул.
— У меня нет научной программы. Да и откуда она у меня? Я поэт, — в голосе юноши удивительно сплелась гордость за себя, почти самолюбование, и отчаяние, — я не придумаю программу и за год. А она там ждет меня. Только я не прилечу к ней.
— Кто ждет?
— Муза, — юноша покраснел и отвернулся, словно сказал что-то неприличное.
Екатерина Ивановна улыбнулась и стала искать что-то у себя в сумке.
— Держите, — она протянула ему визитную карточку.
— Что это?
— Скорее, кто, — Екатерина Ивановна рассмеялась, — это мой старый знакомый, Петр Алексеевич. Прекрасный биолог, но сейчас на пенсии.
— Зачем он мне? — раздраженно отозвался поэт, — он может написать программу на заказ? Так денег у меня все равно нет.
— Нет, он не станет ничего делать за вас. Что он может — это подсказать, к кому обратиться в своем институте. Там много хороших студентов, они смогут вам помочь придумать что-то такое, что вы сможете в космосе делать вместе с ними. Что-то, что будет интересно для них. Будет ли интересно вам, я не знаю. Но свою программу вы получите.
Поэт поджал губы, всем видом выражая, что ни за что не пойдет к кому-то на поклон.
— Никто за вас работать не будет. Если хотите чего-то добиться, работайте, — Екатерина Ивановна улыбнулась и потрепала его по голове, — делайте, и у вас все получится. Старайтесь. Это же ваша мечта. Если она вас там ждет — вы должны сделать все, чтобы её достичь. Так?
Она поднялась, собираясь уйти.
— Удачи вам. И подстригитесь. Вряд ли такая прическа уместна в космосе.
Юноша еще долго сидел на скамейке, смотря вслед ушедшей женщине.
* * *
На следующий день Лихнецкого прямо с порога вызвал к себе начальник приемной комиссии Мусабаев. Подмигнув секретарше, Сергей нырнул в кабинет.
— Вызывали, Юрий Талгатович?
— А, Сереженька, заходи, садись, дорогой. Чай не предлагаю, видишь, некогда, к Старику бежать надо, да.
Сергей, встав у края длинного стола, смотрел, как хозяин кабинета собирает в папку какие-то бумаги.
— Я чего тебя вызывал, не помнишь? — бывший космонавт потер переносицу.
— Нет, Юрий Талгатович, мне Леночка не говорила.
Хмыкнув, тот продолжил собирать документы.
— Ах да. Точно. Ты же вчера на приеме сидел?
— Да, там.
— У тебя была старушка? Приносила документы?
— Была такая. Помню.
— А чего документы не принял?
— Так ведь возраст, Юрий Талгатович. Куда ей в космос? Мы молодых через одного пропускаем.
— Знаю, знаю. А документы зря не принял.
Сергей удивленно поднял брови.
— Жалуются мне на вас. Говорят, нет уважения к пожилым людям. Кому, как не опытным аксакалам, помогать в нелегком деле освоения других планет, — хозяин кабинета иронично покачал головой. — Из Лиги пожилых людей мне звонили. Говорят, обижаем. И программа у нее есть, и здоровье без болячек, а мы не принимаем. Нехорошо.
Мусабаев направился к выходу, махнув Сергею рукой следовать за собой. Выйдя в приемную, глава комиссии, остановившись, развернулся к Лихнецкому.
— Так что будь добр, найди эту старушку и возьми её документы. Сам к ней съезди, уважь. А там на комиссии посмотрим, уважительно откажем.
Сергей кивнул и отправился в центр приема искать телефон неугомонной старушки.
* * *
Через неделю Старик сменил гнев на милость и забрал Лихнецкого из приемной комиссии. На радостях Сергей клещом вцепился в работу, месяц нещадно гонял монтажников и сдал четвертый блок приемке без замечаний. Старик по такому случаю без возражений отпустил Сергея в отпуск, и тот на две недели улетел на море. Отдыхал, отсыпался, не интересуясь ничем, кроме курортной жизни.
В конце июня загоревший и свежий Лихнецкий вернулся на работу и с порога был вызван Стариком.
— Сережа, вы в курсе, что вчера было итоговое заседание приемной комиссии по «народным космонавтам»?
Старик беспокойно вышагивал взад и вперед по своему кабинету.
— Отобрали двадцать финалистов. Тех, что пойдут на общий курс обучения. На мое удивление, там есть человек десять толковых. Посмотрим, как они себя проявят, но я человек пять из них взял бы работать на орбитальную. Так что, возможно, из этой затеи будет хоть какой-то толк.
Остановившись у окна, Старик долго стоял молча, о чем-то размышляя. Лихнецкий, замерший на стуле, в недоумении пялился в монументальную спину начальства, не понимая, зачем он понадобился.
— Так вот, Сережа, — не поворачиваясь, Старик закончил паузу, — среди финалистов оказалась и ваша протеже.
Лихнецкий судорожно пытался понять, кого может иметь в виду Старик.
— Екатерина Ивановна, милейшей души женщина. Будь она лет на тридцать моложе, у меня бы не было возражений. Но сейчас?! Риск в такой дальней экспедиции слишком велик. Впрочем, вы сами прекрасно знаете, — старик невесело усмехнулся, — комиссия не пропустила бы её. Однако у нее нашелся защитник — целый директор Института геронтологии Тоцкий. Даже на совещание в министерство пролез, устроил мне знатный скандал.
Старик снова зашагал из угла в угол. Зная шефа достаточно долго, Лихнецкий чувствовал, в каком он бешенстве.
— В любом случае, сейчас этот доброхот будет таскаться тут у нас, пробивая себе новое поле для исследований. Будет капать мне на мозги, требовать, упрашивать и всячески действовать на нервы. Мне с ним нянькаться — ни времени, ни сил. Поэтому я попрошу вас, Сергей, взять это на себя. Прикроете старика от этого клеща, хорошо? Я вас назначу куратором «бабушки Кати» и по всем вопросом буду направлять Тоцкого к вам. Вы уж побегайте от него, устройте ему цирк, как умеете. Пусть погоняется за вами, может, не будет лишний раз мешать работе. А если сумеете выбить из него что-то полезное, можете рассчитывать на премию. Договорились?
— Хорошо, Михаил Григорьевич, — удивленный до предела от таких новостей, Сергей кивнул, — сделаем все в лучшем виде.
* * *
Неделю Лихнецкий успешно бегал от Тоцкого. Особенно подошли на роль убежища отдел кадров и бухгалтерия. Болтая о пустяках с девчонками в отделах, он перебегал из одного в другой, мороча голову незваному гостю. Но враг был хитер и тоже не лыком шит. Первой перед конфетами и обаянием Тоцкого пала бухгалтерия, а спустя пару дней — и кадровики. Сергей вовремя заметил это и отступил в тренировочный комплекс на занятия группы своей подопечной, там, где его заведомо не будут искать.
Шел цикл гидроневесомости. В громадном бассейне, в толще прозрачной, как стекло, голубоватой воды, на глубине восьми метров плавала копия корабля экспедиции. Где, кстати, был и тот самый злосчастный четвертый блок. Лихнецкий устроился на балконе и с высоты наблюдал за группой: пять человек в громоздких желтых скафандрах, неспешное погружение, черные костюмы сопровождающих водолазов. На своем планшете Сергей зашел в сеть и подключился к камерам на костюмах и модели станции. Ему всегда нравилось это неспешное действо, похожее на танец. Почти четыре часа он наблюдал за отработкой ручного раскрытия солнечных батарей. Четыре раза, уткнувшись в экран планшета, ходил за кофе, чуть не врезавшись в коридоре в лаборанта в белом халате. Шея от такого обращения затекла и ныла.
Наконец всех пятерых подняли на берег и стали вытаскивать из скафандров. Лихнецкий специально не смотрел в списках, кто работает под каким номером, пытаясь угадать, где его подопечная. Даже поспорил сам с собой, но проиграл. Восьмой номер отработал всю программу на «отлично», второй результат в группе по времени. А когда под шлемом обнаружились короткие седые кудри, Сергей мысленно дал себе подзатыльник. Не дожидаясь, пока группа разоблачится из доспехов, он отправился к лестнице, собираясь отловить свою протеже на выходе из комплекса.
* * *
Тренировка далась Екатерине Ивановне тяжело. Четыре часа в тесной скорлупе скафандра, давящая глубина, накатывающая тошнота от чувства невесомости. Когда шлем сняли, ей захотелось кричать от облегчения. Пока снимали скафандр, она с трудом сдерживалась, чтобы не выдать усталость, улыбалась, шутила, вызывая взрывы хохота у помогавших ей парней. А когда наконец оказалась свободна, стала успокаивать запаниковавшую при всплытии девушку, чтобы никто не видел, как у нее самой дрожат руки. Ей было странно видеть, как плачущей девушке, молодой, сильной, начальник погружения ставит в карточку «негоден», а ей, улыбаясь, пишет «сдано» и, пожимая руку, наклоняясь, шепчет: «Не подведите, мы за вас болеем».
Выходя из зала, их группа столкнулась с другой пятеркой кандидатов. После выбора двадцатки финалистов, разбитые по пять человек, они ни разу не собирались вместе и теперь оценивающе и настороженно оглядывали друг друга. Когда они почти разминулись, к Екатерине Ивановне шагнул парень с колючим ежиком коротко стриженных волос.
— Здравствуйте! Вы, наверное, меня не помните? Весной еще, около приемной комиссии вы мне дали телефон Петра Алексеевича.
Екатерина Ивановна всматривалась в лицо юноши, пытаясь вспомнить.
— Ну, поэт, помните? Вы меня тогда утешали еще.
— Да, я помню, — женщина улыбнулась и пожала протянутую ей руку, — я вижу, у вас все получилось. Не сразу вспомнила, вы так поменялись, — она жестом обрисовала его прическу.
— Спасибо, спасибо вам огромное! Если бы не вы, я не смог бы. Все бросил и ничего бы не сделал. Спасибо.
— Пожалуйста. Я рада за вас.
— Я Лёша, Лёша Савушкин. Я так рад, что они вас тоже взяли. Удачи вам, и спасибо огромное еще раз.
Парень неожиданно обнял её, смутился и бегом бросился догонять свою группу.
* * *
Улица дохнула в лицо теплым августовским ветром. После прохлады бассейна он показался горячим, почти обжигающим. На скамейке между кустами давно отцветшего жасмина группу ждал Лихнецкий, длинным прутиком чертивший видимые ему одному рисунки на асфальте. Услышав гомон выходящей из дверей группы, он поднял голову и, найдя взглядом Екатерину Ивановну, кивнул, улыбаясь.
— Здравствуйте, Сережа.
— Добрый день, Екатерина Ивановна. У вас еще час до следующего занятия? Посидите со мной пять минут?
— Конечно, — женщина махнула рукой группе, чтобы не ждали её, и опустилась на скамейку, — вы что-то хотите обсудить?
— Да нет, просто хотел узнать, как у вас идут дела. Можно посмотреть вашу карту?
Лихнецкий полистал пластиковые листы, заглянул в свой планшет, что-то уточняя, и, кивнув самому себе, вернул карту хозяйке.
— Все в порядке?
— Да, все хорошо, Екатерина Ивановна. Не вижу у вас никаких проблем.
— А у вас?
— Вы же знаете, что наша проблема — это вы, — Лихнецкий вздохнул. — Это слишком большой риск для вас. Слишком долгий и слишком напряженный полет.
Сергей вздохнул еще раз.
— Может быть, откажетесь? А мы вам организуем смену на орбитальной, а?
— Вы же знаете, что нет. Я ни за что не откажусь от своего маленького, но шанса.
— Зачем вам это, Екатерина Ивановна? Это ведь очень рискованно…
— Не надо, Сережа. Я это слышала уже тысячу раз, и от вас, и от вашего начальства. Но, выбирая между старостью на лавочке в парке и полетом на Марс, что бы выбрали вы? Смогли бы отказаться?
Она по-матерински похлопала его по руке.
— Когда вам будет столько же, сколько мне, вы поймете. А пока я еще только кандидат, даже не в дублирующем составе. Давайте дождемся итогов, хорошо?
— Простите, я не должен был опять вам это говорить.
— Ничего, я знаю, это ваша работа.
Лихнецкий потер ладони о брюки, словно не зная, куда себя деть.
— Вот еще что. Завтра будет объявлено, что отсеиваются пять кандидатов. Двое сами решили уйти, остальные срезались на занятиях. Оставшимся в качестве небольшого поощрения решили разрешить выбрать себе позывные. В любом случае, даже те, кто не войдет в экспедицию, может претендовать хотя бы на полет к орбитальной. Мы не разбрасываемся хорошими кадрами.
Лихнецкий ободряюще улыбнулся, извиняясь за прошлую неловкость.
— Я как куратор разрешаю вам выбрать позывной не из списка. Можете сейчас, можете подумать и сказать мне позже.
— Спасибо! У вас получился хороший сюрприз.
Женщина заговорщицки подмигнула и, наклонившись, шепотом продолжила:
— Я, честно говоря, уже давно думаю над ним. Хочется что-нибудь красивое.
Сергей непроизвольно, вслед за собеседницей, тоже перешел на шепот.
— Есть какие-нибудь идеи?
— Да. Мне очень нравится «Малиновка».
— Длинновато. Надо двух- или трехсложное, чтобы было удобно произносить.
Екатерина Ивановна задумалась, смешно наморщив лоб и теребя кончик носа. Но первым нашелся Лихнецкий.
— Может, «Зарянка»? Это другое название малиновки. Тоже птичье, а звучит очень хорошо.
— Согласна, — женщина улыбнулась, сжав его руку.
— Давайте вашу карту, — Лихнецкий выпрямился и, достав из кармана маркер, записал на обложке в квадрате «Позывной». И уже в полный голос продолжил:— Поздравляю, Зарянка!
— Спасибо, товарищ куратор!
Лукаво прищурясь, женщина подняла руку к воображаемому козырьку фуражки.
— Пойдемте, у вас еще сегодня занятия. Я вас провожу.
* * *
Тоцкий подстерёг Сергея, как хороший охотник, устроив засаду на выходе из столовой. Расслабленный после еды, Лихнецкий был пойман, взят под руку и съеден без соли. Все-таки не ему было тягаться в прятках с маститым академиком.
— Сергей, как вы не понимаете, это же великолепная возможность! У нас есть отрясающий кандидат, отлично мотивированный, что немаловажно. А вы хотите ппустить это дело на самотек! Нет, я решительно не понимаю ваше руководство. Ведь за космосом будущее. И, рано или поздно, вам придется посылать туда далеко не молодых специалистов. А медицинской базы — нет! Нужно использовать эту возможность, чтобы создать задел на будущее. Нужно хвататься за нее руками и ногами.
Низенький, круглый, как колобок, лысый Тоцкий буквально повис на руке Сергея, обволакивая его словами, внимательно следя, чтобы он не отвлекался ни на что постороннее.
— Кроме того, вы подумали, какие возможности для социальной работы у нас открываются? Когда Верховный Совет борется за вовлечение пожилого населения в активную социальную и трудовую жизнь, мы можем самым прямым образом включиться в эту инициативу и своими действиями усилить её, развить и, можно даже сказать, возглавить. Дорогой мой, посмотрите на этот аспект, ведь, отправив её в экспедицию, мы не просто даем толчок, мы задаем новый вектор, новое дыхание этому движению. Не побоюсь этого слова, мы становимся лидерами тренда.
Тоцкого несло, слова лились из него потоком, угрожавшим смыть Лихнецкого. Но у Сергея тоже была припрятана пара тузов в рукаве.
— Все так, Михаил Аристархович, все так. Я с вами полностью согласен. — Сергей, еще со студенческих времен, знал по опыту общения с профессорским составом, что надо соглашаться со всем, а потом гнуть свою линию. — Но и вы нас поймите. Это огромный риск. А дополнительного финансирования для купирования этих рисков нам никто не даст.
— Так надо объяснить. Показать всю необходимость этого проекта, дать ответственным почувствовать всю глубину и важность нашего с вами предприятия.
— Совершенно с вами согласен. Но ведь это время. А подготовка экспедиции не потерпит таких задержек. Вы согласны со мной?
— Конечно! Именно поэтому я и говорю, что надо действовать решительно, напирать…
— Тогда, конечно, вы не откажитесь посодействовать напрямую?
— Как можно? Разве вы сомневаетесь во мне?
— Я, собственно, к этому и веду, дорогой Михаил Аристархович, ведь именно ваш институт получил финансирование по проекту медицинских микроботов? Почему бы вам не предоставить для экспедиции мобильную установку? Ведь это бы решило сразу множество проблем с оперативным диагностированием и лечением.
Тоцкий при упоминании микроботов сразу скис. Очень модная, перспективная тема. Но отдавать своё, да еще и с неясными перспективами, в чужую епархию, — это было для него слишком болезненно.
— При наличии установки микроботов в экспедиции мы можем обеспечить должный медицинский уровень контроля. И тогда утвердить кандидатуру нашей Екатерины Ивановны будет гораздо легче.
— Вы знаете, это очень сложный вопрос. Установка еще не прошла цикл испытаний, мы не обкатывали её в условиях невесомости. Тем более, нужно будет кого-то готовить для работы с ней. Нет, я не думаю, что это возможно в столь короткий срок.
— Ну что же вы, Михаил Аристархович. Разве вы не понимаете, как это необходимо? Ведь от этого зависит успешность такого значимого проекта! Вы ведь сами говорили, как важно разъяснить глубину и ответственность за наш проект.
— Да-да, вы правы, Сергей. Но это требует дополнительного обсуждения. Я боюсь, мне необходимо провести консультации с лабораторией, проверить бюджетные возможности.
— Понимаю. Поэтому предлагаю на следующей неделе запланировать встречу и обсудить участие вашего института в экспедиции по этой линии.
Тоцкий ретировался, пообещав держать Сергея в курсе. Но у Лихнецкого были большие сомнения, что этот интриган решится столь крупно вложиться в экспедицию.
* * *
В начале зимы Лихнецкий в очередной раз пришел к начальству с докладом. Старик, мрачный и насупившийся, выслушал рапорт по добровольцам и долго молчал, листая отчет.
— А что там с прогнозом по народному голосованию? Есть предварительные результаты?
— Есть, — Лихнецкий протянул еще пару листов, — как и раньше, с большим отрывом лидирует Зарянка. Это если её не выберут старички из Первой, а они её выберут, без сомнений.
Старик нахмурился еще больше и уставился в потолок, вертя длинный карандаш в пальцах. Сергей ждал, привыкший за эти месяцы к мрачному настроению Старика, когда речь заходила о добровольцах.
— Слышал, наверное, Тоцкий придушил свою жабу и решил дать нам установку микроботов. Месяц пороги в министерстве обивал, требовал гарантии, что мы его допустим к медконтролю полета. Пришлось подписать с ним договор о сотрудничестве.
Лихнецкий лишь покачал головой. Чтобы интриган Тоцкий добровольно отдал установку?!
— После того, как я официально при министре его спросил об этом, он мог либо отойти и не лезть совсем, либо должен был её дать. Но он на Зарянку уже сделал большую ставку, если бы отступил, его бы свои с потрохами съели.
Старик невесело усмехнулся.
— Нам это, конечно, плюс, но разрешить Зарянке лететь… Не верю я, что она выдержит полет. Не верю, пусть хоть Тоцкий у меня голый в кабинете спляшет. А если с ней что-то случится — это будет такой удар по нам, что мы лет двадцать не отмоемся. Ни о какой третьей экспедиции, а тем более о постоянной базе с нами никто разговаривать не будет. Те, кто сейчас будет кричать «возьмите Зарянку», будут вспоминать нам её и поливать помоями.
Михаил Григорьевич поднялся во весь немалый рост и подошел к окну.
— Выбирая между вселенским скандалом сейчас и риском нашему делу потом, что бы ты выбрал, Сергей? Нет, не отвечай. Это я начальник, и выбирать мне. Будь добр, на послезавтра собери пресс-конференцию, на два часа дня. А на двенадцать пригласи ко мне Зарянку.
Глядя на темный силуэт Старика на фоне заснеженного парка за окном, Лихнецкий был благодарен судьбе, что это не ему делать выбор. Если Старик не сможет убедить Зарянку, то этот кабинет, скорее всего, сменит хозяина.
— И еще, постарайся, чтобы Тоцкий на пресс-конференцию не попал. Как хочешь, хоть на КПП шины ему прокалывай, но чтобы духу его тут не было.
— Хорошо, Михаил Григорьевич, я все сделаю.
* * *
— Чай, кофе? — Старик был сегодня обаятелен как никогда, — сливки? Берите печенье, свежайшее, сегодня утром взял прямо в пекарне.
Екатерина Ивановна вежливо кивнула и улыбнулась с хитринкой, глядя на большое начальство, старающееся быть галантным.
— Пожалуйста, оставьте это. Лучше переходите сразу к делу, а то я подумаю, что вы решили за мной приударить.
— Обижаете, Екатерина Ивановна. Разве я не могу поухаживать за симпатичной мне женщиной? К тому же, я даже постарше вас буду, так что, не будь вы формально моей подчиненной, мог бы и приударить.
— Нехорошо, Михаил Григорьевич, напоминать женщине о её возрасте. Тем более ваши подчиненные делают это по десять раз на день. — Она отпила из чашки, с насмешкой глядя поверх нее на Старика. — Вы ведь не за этим меня сюда пригласили. Переходите к делу, покончим с ним быстрее, чтобы я не мучила вас.
Лихнецкий, затаившийся в углу дивана, с удовольствием наблюдал разворачивающуюся сцену. Обычно прущий напролом Старик, сметающий любое сопротивление, вот уже пятнадцать минут изображал из себя соловья, поющего серенаду. Получалось плохо.
— Хорошо,— в голосе Старика прорезалась усталая хрипотца. — Зарянка, я хочу, чтобы вы выслушали меня не как доброволец, не как женщина с улицы, а как член нашей команды, всех тех, кто делает нашу космическую программу. Вы видели нашу работу, жили рядом с нами, делали наше общее дело. Я хочу, чтобы вы выслушали меня с полным пониманием ситуации. Будем предельно откровенными — да, вы можете получить место в экспедиции. Но вы просто не вернетесь из нее. Вы уже далеко не молоды, вы просто не выдержите этих колоссальных нагрузок. Да, вы долетите до Марса, возможно, даже осилите высадку. Но обратно вы не прилетите, чтобы вам ни говорили.
Старик поднял руку, призывая не перебивать его.
— Возможно, вы не считаете это потерей. И вне зависимости от того, чем это закончится, хотите использовать этот шанс. Но послушайте, чем это обернется для всех нас. Это станет трагедией. Все те, кто сейчас поддерживает вас, оплюют нашу космонавтику с ног до головы. Никто не вспомнит наших предупреждений. Нас будут винить в вашей смерти, всех тех, кто помогал вам здесь, всех тех мальчишек и девчонок, что только готовятся к полетам, не разбирая, обольют грязью. И на долгие годы полеты дальше Луны будут нам закрыты. Нам просто не дадут финансирование после такого фиаско. А теперь ответьте мне — хотите ли вы для всех тех, кто помогал вам все эти месяцы, такого будущего? Отблагодарите ли вы их за доброту таким образом?
Устало опустив руки, Старик продолжил.
— Я не предлагаю вам отказаться от экспедиции просто так. Мы готовы предоставить вам хорошую альтернативу — полноценную полугодовую работу на лунной базе. Через семь месяцев, через одну смену. Мы выделим вам время и средства для реализации вашей программы. Дадим столько часов эфира с Землей, сколько нужно, поможем по всем направлениям. Это хорошее предложение. Большего я вам не могу дать. Если вы не согласитесь, я официально сниму вас с программы добровольцев по состоянию здоровья, под свою ответственность. Я не могу рисковать будущим космонавтики ради одной вас.
Екатерина Ивановна, внезапно ставшая предельно серьезной, повернулась к Лихнецкому.
— Сережа, вы не могли бы нас оставить? Я хочу поговорить с Михаилом Григорьевичем с глазу на глаз.
Лихнецкий кивнул, вышел за дверь. Сел в приемной и стал ждать.
Минуты текли медленно, как тягучий и приторный кисель. Тишина раздражала. Хотелось подкрасться к двери и, припав к замочной скважине ухом, подслушать, что там происходит. Что Зарянка решила сказать Старику? Что такого секретного? Чем она будет убеждать его, чтобы он оставил её в программе экспедиции?
Когда дверь наконец открылась, Старик позвал Сергея и попросил его провести пресс-конференцию.
— Зарянка будет выполнять свою научную программу на лунной базе. Вылет согласно плану с ближайшей сменой. Красивые формулировки придумай сам. Ну и Екатерину Ивановну подключи, пусть тоже скажет пару слов, обоснует свое решение. Если Тоцкий появится, шли его ко мне.
На лице Старика блуждало странное задумчивое выражение человека, который не понимает, выиграл он или проиграл.
* * *
Лихнецкий примчался на дачу к Старику, бывшему в отгуливавшему отпуске. Развалившись в кресле-качалке на веранде, шеф пил чай из огромной кружки и, увидев Сергея, жестом запретил что-либо говорить.
— Зарянке опять запретили вылет на Землю по состоянию здоровья?
Сергей кивнул.
— Она вместе с врачами настаивает на еще одном полугодии на станции?
Не дожидаясь еще одного кивка, Старик ухмыльнулся.
— И ты приехал ко мне за санкцией вернуть её приказом. Так? А я не дам. Пойди на кухню, налей себе чаю. И печенье возьми, сам сегодня испек.
Пока Лихнецкий гремел в доме посудой, Старик щурился на солнце и грустно улыбался, словно вспоминая что-то. Вернувшийся Сергей присел рядом на табурет.
— Ты спросишь, почему? Это была часть сделки по экспедиции. Я обещал не возвращать её приказом, если будут причины, чтобы ей задержаться еще. И я сдержу обещание, пока меня не отправили на пенсию. А дальше пусть преемничек разбирается с этой оторвой. Не бойся, она там нас всех переживет. Ты еще успеешь в мое кресло взгромоздиться, а она будет там делать свои передачи для детей. Эта сволочь Тоцкий в нее столько микроботов закачивает, что на полк пенсионеров хватило бы. И будет над её здоровьем трястись почище курицы над яйцами. Он уже раз сто пожалел, что связался с ней.
Старик довольно рассмеялся.
— Говорил я ему, не лезь, нельзя в такие игры с космосом играть. Не послушался — пусть расхлебывает.
Лихнецкий тоже улыбнулся, представив взбешенного новостью об очередных шести месяцах Тоцкого.
— И ведь что удивительно. Тоцкого рано или поздно забудут. Нас с тобой еще раньше забудут. А её будут помнить. Потому что мы делали для сегодняшнего дня, а она — для завтра. Ну кто мог подумать, что шоу «Космическая бабушка» наберет такую популярность? Кто знал, что мы тридцать килограмм груза будем выделять для детских писем? И еще столько будем везти обратно, потому что она на каждое отвечает! Хоть кто-нибудь смог ей объяснить, что электронные письма гораздо дешевле? Нет, она считает, что бумажные письма гораздо важнее для детей. Как она смогла убедить главного инженера станции делать значки, чтобы отсылать с письмами? Убедила, уговорила, и он делает, не спрашивая разрешения у нас. Потому что знает — мы бы разрешили.
Старик долго молчал, глядя вдаль. Лихнецкий глотал остывающий чай, грелся на солнце и радовался, что приказ о возвращении отдавать не придется.
— Поразительная женщина. Она мне тогда сказала, что ей не к кому возвращаться на Землю. И умудрилась стать бабушкой миллионам детей. Да её половина планеты знает, одинокую нашу. И знаешь, я ей благодарен. Эти дети вырастут и не спросят, зачем нам космос. Он для них будет как дальняя деревня, в которой живет их бабушка. Далеко, непонятно, но своё, родное. Она этим сделала больше, чем вся наша Вторая Марсианская. Налей-ка мне еще чаю, Сережа.
Они долго еще сидели на веранде, обсуждая другие дела и стараясь не касаться темы Зарянки. Но перед самым уходом Сергея Старик сказал.
— Когда мы с ней тогда договорились, она мне сказала, что ей лучше умереть там, — Старик ткнул пальцем вверх. — Она считает, что когда человечество приходит куда-то навсегда, там обязательно появляется кладбище. Ей казалось, что, появись оно в результате катастрофы, это будет трагедия. А если она будет первой, то это будет печально, но закономерно. И там будет только грусть, а не страдание по погибшим. Чем старше я становлюсь, тем больше её понимаю. Не могу согласиться, но понимаю.
* * *
Из предисловия к сборнику стихов космонавта Алексея Савушкина:
«...Почти тридцать лет назад она сумела круто изменить мою судьбу. Я искал музу и вдохновение, а нашел дело всей жизни. И нет большего, что она могла бы для меня сделать. Это было для нее естественно, как дышать. Она вдохновляла нас всех. Пилоты считали прибытие в смену, когда она дежурила, знаком удачи. И правда — в её дежурство не было ни одной аварии. Её шоу положило начало детскому движению. Мальчики и девочки, бредящие космосом, назло едким критикам называвшие себя «Зарянцы», пока смешное слово не стало официальным названием. Восемь из десяти космонавтов носят на груди значки в форме маленькой птички, а оставшиеся двое стесняются, что потеряли свои. До сих пор смена на «Лунной-2» отвечает на все детские письма вручную, на бумаге. И писем не становится меньше. Она вернула детям великую мечту стать космонавтами. Потому и везет каждый рейс на «Лунную-2» букет её любимых ландышей. Для этого поколения Зарянка сделала космос не чужим опасным местом, а домом. Куда стоит лететь и где стоит жить. Где рядом с космопортом «Лунной-2» стоит скульптура — на скамейке сидят трое: парень Юра с открытой светлой улыбкой, немного задумчивый Нил и бабушка Катя. Сидят и встречают каждый рейс с Земли. Один полет, один шаг и одна жизнь, подарившие людям космос.
Эта книга посвящается светлой памяти твоей, Зарянка».
art-konkurs@yandex.ru
archy13_
комментарии к работе
Зарянка везде первая. Молодец бабуля! Всем бабулям пример)))
ОтветитьВ жизни такие старушки не редкость)))
ОтветитьПрекрасный рассказ! Я хочу в такое будущее )
Ответитьтак надо строить самим. кроме нас его никто не построит
ОтветитьБудущее создаём мы сами,пошли вместе!
ОтветитьВижу экранизацию! Пейзажи не нужны, нужны хорошие актеры, аллея и пара кабинетов в Звездном городке!
Ответитьосталось найти под это дело продюсера и спонсоров )))
Ответитьдаю наводку — в ЦУПе только закончили снимать художественное кино, месяц снимали, рабочее название типа "частица вселенной" (из актеров только дочку Михалкова знаю из-за папы, но еще кто-то модный был). Есть запрос на реальный антураж (возможно из-за бесплатных декораций) и космическую тему. Думаю, при настойчивом :) желании можно на эту же продюсерскую группу выйти и показать текст.
ОтветитьЗамечательный рассказ!
ОтветитьПросто здорово.
ОтветитьРассказ СУПЕР!
ОтветитьОчень хороший рассказ.
Пока лучший.
Действительно, будущее в котором хочется жить.
ОтветитьВ советском духе, точно)
ОтветитьПожалуй, это и вправду один из лучших рассказов.
ОтветитьПронзительно, трогательно, душевно... Благодарю.
ОтветитьНе понимаю восторгов.
Идея "космической бабушки" хороша. Но больше плюсов найти не могу.
Сюжет крайне нелогичен. Не дай бог жить в будущем, где врачи недрогнувшей рукой подписывают допуск в космос человеку, которому гарантирована смерть от острой сердечной недостаточности вследствие перегрузок на старте. Где вопрос состава космических экспедиций решается не профессиональным уровнем кандидатов, а
на майданевсенародным голосованием (то есть, в массе своей дилетантами). Где можно применить к человеку медицинский прибор, не до конца прошедший испытания... Где на важнейший государственный объект может войти кто угодно, например какой-тогеронтофилгеронтолог, и неделями мешать людям работать... И такие ляпы на каждом шагу! Как это общество пережило первый год своего существования - совершенно непонятно. О последующих и говорить нечего.Ладно, всё это может сойти для детской сказки. Но детские сказки надо писать немного другим языком. От слова "совсем". Потому что в данном случае дети бросят читать на первом же диалоге. Текст перегружен словами и "фактами", детям непонятными.
Да и сам текст... Сплошные диалоги, написанные под копирку. Все герои говорят совершенно одинаково. Никаких личностных различий. Да и героев нет. Статичная картинка, откуда-то появившаяся, куда-то исчезнувшая. Взять хоть саму Зорянку. Чем человек занимался всю жизнь? В чем она профессионал? Почему свою идею она отстаивает не путем обсуждения с другими профессионалами и поиска разумного решения и пути ее реализации, а путем самоубийственного пробивания лбом стен? Что она из себя представляет, как человек? Ничего нет, ни слова. Череда статичных картинок: бабушка пробивается на Марс, презрев законы социологии и физиологии. Не живой человек, а биоробот с заданной программой.
Остальные герои еще хуже: одноразовые статичные картинки (это я слова "картон" избегаю, если кто не понял), ничем друг от друга не отличающиеся. Неудивительно, что поэту, собравшемуся на Марс "за Музой", достаточно постричься, чтобы стать космонавтом. Образы же только стрижкой и отличаются.
Подводя итог - плохо. Хорошая идея обработана весьма и весьма паршиво.
То, что автор может рожать нетривиальные идеи, - хорошо, но ему еще только предстоит научиться делать на их основе сюжет. И над стилем работы - непочатый край.
ОтветитьСтолько буков... Не согласен с предыдущим оратором. Прочел на одном дыхании, увлекло с самого начала.
И после прочтения осталось приятное романтичное "послевкусие".
Ответить+1.
ОтветитьВладимир. Желание помочь коллеге и, может быть, другу, весьма похвально. Только способ, избранный вами, лично мне кажется некрасивым.
Ваша заметка написана сильно, напористо, хорошим слогом. Не сочтите за труд, сотворите столь же подробный и яркий очерк на произведение вашего друга. Признаюсь, и он, и его работы оставили хорошее впечатление. Не портьте его, прошу.
Критика полезна конструктивная. То есть если что-то ломаешь - дай что-то взамен. В течение зимних месяцев много разговоров было вокруг "Зарянки", многое из критики вошло в итоговую версию. Если найдёте время и почитаете комментарии форума, то получите ответы на многие свои вопросы.
Разумеется, если оно вам надо. Если же нет - оставьте всё как есть. Функция исполнена, услуга оказана. Ну, я так буду думать.
ОтветитьЯ пишу здесь только оценки рассказов. При этом стараюсь быть максимально объективным. Покажите хоть одно слово, которое в данном отзыве не соответствует истине. Их просто нет. Разве что можно упрекнуть меня, что данный отзыв слишком сжат и не развернут по полной программе. Но для этого здесь маловато места. И так отдельные товарищи не в состоянии прочесть мой отзыв, им слишком много буков :)
По поводу обсуждений конкурсных рассказов на форумах при возможности их правки авторами - я их считаю некорректными. В результате на конкурс выставляется не рассказ автора, а коллективное творчество. Я даже рассказы друзей не правлю и не обсуждаю до их участия в конкурсе.
После конкурса - сколько угодно. У меня сходу возникло несколько идей, как грамотно реализовать идею "космической бабушки" без всех натяжек и накладок, навешанных автором. Если его это заинтересует - по окончанию напишет мне в мыло. Но над стилем придется работать самостоятельно.
По поводу отзывов на другие рассказы. Они будут. На все. Несколько уже есть. На совсем безнадежные я ограничиваюсь одной-двумя фразами. На те, у авторов которых есть перспектива, как здесь - пишу подробнее. Те, что мне понравились, получат отзыв последними. Хотя одну-две фразы могу написать и сейчас. Самым последним - Мишин. Чтобы не влиять на голосование.
А начал подробные отзывы с этого рассказа из-за большого количества восторженных отзывов, ни один из которых не содержит конкретной информации. Только радостные визги. Вам самим не кажется это странным?
Ответить>>Покажите хоть одно слово, которое в данном отзыве не соответствует истине.
легко
>> подписывают допуск в космос человеку, которому гарантирована смерть от острой сердечной недостаточности вследствие перегрузок на старте
лажа, вы уж извините
Грегори Хэммонд Олсен - 1945 года рождения, космический турист, в космос полетел в 2005. в 60 лет. И что, помер от сердечной недостаточности? Или вы все таки соврали?>> Самым последним - Мишин. Чтобы не влиять на голосование.
ну понятно дело, сначала надо обругать конкурентов своего человека, а уж потом своего протеже. а то не дай бог "хороший человек" не выиграет конкурс
>> Я даже рассказы друзей не правлю и не обсуждаю до их участия в конкурсе. После конкурса - сколько угодно.
друзей только после конкурса, а конкурентов понятное дело во время. понятно. видно руку опытного пиарщика
Ответить
Олсен купил тур за деньги. По меркам буржуазного общества - это достаточный аргумент против любых аргументов врачей. И, кстати, подписал документ об полной личной ответственности. То есть, полетел на своем личном (выкупленном) месте, на свой страх и риск. А каких трудов стоило вернуть его живым - отдельный вопрос.
И, дорогой друг, учите физику. Узнаете, какая разница между первой и второй космической и ускорениями, необходимыми для их достижения. А соответственно, и перегрузками. Или Вы думаете, что космонавтов случайно сначала набирали среди летчиков-испытателей, а потом стали готовить специально.
И второе, дорогой полтергейст. Вас интересует этот грошовый конкурс? Простите, но и у меня и у Миши по семь изданных полноценных книг. И не это источник нашего существования. Это Вы за подобные копейки готовы на что угодно. Но рассказ от Ваших инсинуаций лучше не станет. Ни стиль не исправится, ни персонажи не оживут.
Собственно, Вы меня и не интересуете. Если автору интересна полноразвернутая рецензия - обратится. Если - нет, его дело.
Ответитьне надо юлить.
вы просили указать на ложь в вашей рецензии, я указал. и еще раз укажу:
>>у гарантирована смерть от острой сердечной недостаточности вследствие перегрузок на старте
еще раз - "гарантирована смерть" - я вам привел пример полета человека в 60 лет в космос. то есть смерть не гарантирована? или смерть гарантирована только коммунистам? признаете ошибку или будете юлить дальше?
>> Вас интересует этот грошовый конкурс?
а вас, профи писателей интересует? грошовый то конкурс? у вас по 7 изданных книг а вы пришли к любителям (игрушки у детей в песочнице тоже отнимаете?), а теперь ходите по рассказам конкурентов и хаите, дабы обеспечить себе не приз а пиар (в кризис плохо книги продаются?). Как вы там сказали, а друзей только ПОСЛЕ конкурса ругать будете, что бы результаты не портить?
Отлично вас характеризует, дорогой профи.
ОтветитьДля двоечников.
Для выхода на орбиту надо развить первую космическую скорость. Для отрыва от орбиты (например, полеты на Марс и Луну) - вторую. Они отличаются в 1,4 раза. Соответственно, ускорения, необходимые для их достижения, в два раза. То есть, перегрузка, предназначенная для Зорянки, вдвое больше пришедшейся на Олсена. Добавь еще, то женщины переносят перегрузку хуже мужчин. Достаточно? Если нет - в школу, двоечник.
Насколько я понимаю, других возражений по делу, у тебя нет. Про стиль, героев, логичность сюжета сказать нечего. То есть, вместо вменяемых аргументов ты просто поливаешь меня неаргументированной грязью, защищая друга. Похвальное стремление, если только оно вызвано не тем, в чем ты обвиняешь других. Но боюсь, сейчас именно такой случай.
Ответитьне припомню, что бы с Вами пил водку и перешли на "ты", или это принципиальное хамство?
теперь для двоечников:
а давно ли у нас ускорение должно быть пропорционально требуемой скорости? очень интересно было бы посмотреть на эти формулы. Какое говорите должно быть ускорение для достижения Марса? 3g с которым поднимаемся на орбиту не хватит? не сможем долететь? Так и останемся на орбите?
очень интересно! прямо новая физика выходит!
куда мне до великого писателя и физика! ах позор позор!
так вы не ответили - вам профессиональным писателям какое дело до этого "грошового конкурса"? что же вы профи вышли против любителей и при этом поливаете их грязью? Или это этика у вас такая, любезный? Ради пиара на конкурсе готовы играть в грязные игры?
ОтветитьОни отличаются в 1,4 раза. Соответственно, ускорения, необходимые для их достижения, в два раза.
Либо двигатель должен работать в два раза дольше. Если двигатель будет, к примеру, ядерным, а не химическим, то это вполне возможно. А возможно и впятеро.
Ответить>> Для двоечников.
Слишком уж вы наглы, неуважаемый.
Ответьте на простой вопрос: в рассказе "Зарянка" Валентину Терешкову запускают или действие происходит во второй половине XXI-го века? Наличие в фантастическом рассказе технологий компенсации перегрузок вами отметается ради грошовой придирки?
ОтветитьНе нужно путать скорость и ускорение , перегрузки создаёт ускорение .Комфортный ( с небольшим ускорением ) разгон теоретически возможен , но очень энергоёмок. Все эти перегрузки только из за несовершенности существующих двигателей.
ОтветитьСкорость -- фигня. Убивает не скорость, а ускорение. А вот ускорения в будущем могут стать и поменьше. Будут разгоняться в несколько раз дольше -- и ага.
ОтветитьПо поводу обсуждений конкурсных рассказов на форумах при возможности их правки авторами - я их считаю некорректными. В результате на конкурс выставляется не рассказ автора, а коллективное творчество. Я даже рассказы друзей не правлю и не обсуждаю до их участия в конкурсе.
Ответить"Покажите хоть одно слово, которое в данном отзыве не соответствует истине. Их просто нет."
Вы ещё скажите, что у вас пафоса и понтов нет.
"А начал подробные отзывы с этого рассказа из-за большого количества восторженных отзывов, ни один из которых не содержит конкретной информации. Только радостные визги. Вам самим не кажется это странным?"
Визги пока слышны только от вас.
Рассказ написан в хороших традициях классической фантастики. Рассказ берёт за душу. Рассказ добрый, светлый и оптимистичный. Именно это и вызывает восторги у читателей, в том числе и у меня.
ОтветитьТаки как же тогда бабуля прошла наземную подготовку и наземные же испытания, если у ей сердечная недостаточность? Значит, или у ней не было сердечной недостаточности, или ускорения при запуске снизились (например, из-за перехода на новый тип двигателей, вроде ядерного).
Ответить"Не дай бог жить в будущем..."
Ой всё! Одним абзацем разгромили весь Мир Полудня. )))
Ответить>Не дай бог жить в будущем, где врачи недрогнувшей рукой подписывают допуск в космос человеку, которому гарантирована смерть от острой сердечной недостаточности вследствие перегрузок на старте.
Но ведь из текста это никак не следует.
>Где вопрос состава космических экспедиций решается не профессиональным уровнем кандидатов, а
на майданевсенародным голосованиемРовно два участника, а не все. Тут кстати долгий отдельный разговор и начать его можно с того, а зачем вообще отправлять людей на Марс. Они же как бы погибнуть могут. А роботы что надо сделают лучше и дешевле.
>Где на важнейший государственный объект может войти кто угодно, например какой-то
геронтофилгеронтолог, и неделями мешать людям работатьНе кто угодно, а директор не последнего института. У этого директора допусков больше чем у всей марсианской программы вместе взятой. Подумаешь человека на Марс забросить, тоже мне проблема. Вы попробуйте старость отодвинуть хотя бы лет на десять. По социальной значимости это перекроет всю космическую программу целиком.
ОтветитьКакой изумительный пример бредового наезда. Не знаю цели, которую вы преследуете, предполагаю, что зачем-то понадобилось "опустить" автора. По сути претензий - сплошное натягивание совы на глобус. Что плохого в том, что ДВА места из большой экспедиции предоставляются путем народного голосования? Именно этот народ вообще-то, если вы вдруг забыли, и финансирует эту самую экспедицию. И соответственно в своем праве. Далее - кандидаты ДО голосования проходят отбор, у всех все хорошо со здоровьем. По крайней мере, на уровне обычного человека. Далее, 60 лет даже сейчас - далеко не всегда преклонный возраст. Скорее наоборот, такой уж бабушкой шестидесятилетняя женщина выглядит только если сама так хочет выглядеть. Деннис Тито помнится именно в таком возрасте и летал. И никаких особых дополнительных мер это не потребовало. Да, там была нештатная ситуация при посадке, но ничего фатального. Дедушка и сейчас жив. Доводы о деньгах - вообще мимо кассы. Народ финансирует полет и если всенародное голосование одобрило кандидатуру - это нормально. Это не майдан как вы изволили выразиться, а народное волеизъявление. И врачи не подписывают допуск "человеку которому гарантирована смерть" (кем простите? вами? на каком основании? пример Тито вашу гарантию дезавуирует). А вот опасные эксперименты на добровольцах - явление естественное, без них никакой пилотируемой космонавтики, да и авиации бы небыло.
Далее - что за бред вы пишете ниже об ускорениях? С чего это вдруг они должны быть более 3-4g? Это отрыв от земли и вывод на околоземную орбиту лимитирован по времени. С чего сход с орбиты на траекторию к Марсу должен выполняться с ускорением в 5-6g? Насколько я помню варианты траектории могут быть такими, что достаточно и единички или менее.
В общем за такие рецензии бы не мешало горе рецензентов наказывать. Это не критика а закидывание грязью.
ОтветитьАртём Марков
Хамство с моей стороны в адрес барабашки было ответом на его хамство. За что извиняюсь. Не перед барабашкой, а перед остальными читателями. Действительно погорячился. По сути я прав, но тон надо было выдержать корректный.
Kpt Flint
Насчет противоперегрузок. Действие происходит через 45 лет после сегодняшнего дня. В соответствии с Вашим же сеттингом немалая часть этих лет ушла на изменение политического строя и становление нового Союза. Вы, действительно, считаете возможным столь мощный прорыв, что бы через два-три десятка лет существуют антигравитационные техники? Вы же сами от этого предупреждали.
Более того, автор-то со мной согласен. В рассказе он устами Старика приводит те же аргументы против полета Зорянки. И даже убеждает ее. Только за закрытыми дверями (кстати, почему за закрытыми?)
Но это же был не главный вопрос. Вопрос перегрузок (а точнее, некомпетентности медкомиссии) был лишь одним из примеров нелогичности построенного сюжета. Его недостаточной продуманности. Напомню, остаются еще плохо проработанные герои, слабый язык и т.д. То есть, собственно, литературная часть.
Однако, я не услышал возражений по делу. Один товарищ прикопался к вопросу перегрузок, о которых не имеет представления (и это не хамство, просто видно из его текстов), и всё.
Зато куча эмоциональных окриков: как ты смеешь критиковать бабушку.
Если Вы, как организатор конкурса, тоже считаете, что данный рассказ вне критики, так удаляйте все комментарии, не соответствующие политике партии и правительства.
PS. Кстати, по опыту судьи Всесоюзной категории. На Вашем месте я бы проверил два лидирующих рассказа на честность голосования. Слишком большой отрыв. Друзья и родственники - бог с ним. Не было бы в массовых количествах вымышленных голосовальщиков. В прошлый раз любой мог посмотреть списки голосующих, а сейчас этого нет. А зря.
ОтветитьА зачем удалять-то? Пусть либералы с демократами на "Эхе Москвы" комменты трут...
ОтветитьИ да, какие антигравитационные технологии, о чём вы ? Достаточно просто иметь ракетный двигатель, который может давать не слишком большую тягу, но большой удельный импульс. ЯРД прокатит вполне.
Можно, кстати, сделать ещё и такой трюк: первые пару тысяч км/сек набирать не за счёт ракетных двигателей, а за счёт самолёта-носителя с прямоточным реактивным двигателем. Если лететь 30 000 метров, то сопротивление атмосферы уже упадёт достаточно сильно, а окислитель самолёту с собой ещё можно не тащить.
ОтветитьА тут не тип двигателя важен. Надо набрать определенную скорость до достижения конкретной высоты. Траектория полета высчитывается крайне тщательно, иначе либо промахнешься мимо цели, либо не хватит топлива на корректировки курса. А дальше ускорение равно квадрату скорости, деленному на удвоенную высоту. Считайте.
Реальные перегрузки при взлете корабля для достижения первой космической (8км/сек) достигают семи g. Для второй космической - вдвое больше. Причем всё это в вертикальном направлении, в котором человек перегрузки переносит хуже.
А предельная длительная перегрузка, которую выдерживает человек, считается 8-10 g. То есть, четырнадцать могут выдержать молодые, тренированные мужики с повышенной устойчивостью к перегрузкам.
У женщин устойчивость ниже. С возрастом устойчивость падает. Зорянка в самой максимальной группе риска.
Причем, Ольсена тянули только до орбиты, на первую космическую скорость, в сравнительно щадящем режиме с перегрузками до 4 g, благо лишнее топливо на коррекции оплачивал он, прием вперед.
А Зорянка собралась на Марс, где щадящий режим взлета невозможен в принципе из-за точных параметров траектории. То есть, получите свои 12-14 g, без всяких скидок. А ей и 8 - запредельно в силу пола и возраста.
А у врача принцип - не навреди. Т.е. врачи дать добро на такой полет не могли никак, оно противоречит клятве Гиппократа.
______________________________
Сама идея набора непрофессионалов в космическую экспедицию - полный бред. Слишком много труда и ресурсов вложено в полет каждого человека. Вряд ли в 2061 году страна не будет знать, куда девать ресурсы. То есть, чтобы поэт слетал на Марс "за музой" пришлось отказаться от каких-то других планов. Недостроено жилье, дороги, не проведены какие-то исследования и т.д. Не хватило средств, ушли на поэта.
Это еще один момент нелогичности сюжета.
Так же, как и всенародное голосование для определения состава экспедиции. Специализированные вопросы должны решать специалисты. А то получится, как в анекдоте, "собрание первоклассников почти единогласно решило, что дважды два равно семи. Против подан один голос. Учителя".
Их там не меряно подобных моментов. Никаких комментариев не хватит.
От всего этого было несложно уйти. Если бы автор сумел вжиться в мир. А он вжился только в образ радиопередачи из космоса. Вот когда он об этой передаче пишет - перекосы почти исчезают. Даже стиль становится лучше.
ОтветитьКонкретное ускорение необходимо для конкретной траектории, для другой траектории потребуются другие параметры полёта. Никто не заставляет лететь бабушку по укороченной траектории.
ОтветитьПрезумпция виновности автора - автор не работал с материалом пока не докажет обратное.))) ну пусть будет так. поехали:
ПИЛОТИРУЕМАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ НА МАРС
Под ред. А.С. Коротеева.– М.: Российская академия космонавтики имени К.Э. Циолковского, 2006.
выложена на сайте федерального космического агенства.
Глава 12. Медико-биологическое обеспечение экспедиций
пункт 12.1 факторы и условия пилотируемых экспедиций
читаем:
...во время межпланетных перелетов космонавты значительное время будут находиться в условиях невесомости (0g), в период пребывания на Марсе будут подвергаться воздействию пониженной силы тяжести величиной 0,38g, при стартах и посадка на них будут оказывать действия перегрузки величиной в несколько единиц g (до 3-4,5g).
до 12g говорите? я больше верю указанному источнику а не вам.
ОтветитьСправедливости ради, у местного Отряда Космонавтов был достаточно серьёзный предварительный отбор, чтобы любой кандидат, которого предложит голосование, не был бы обузой для экспедиции, а был бы неплохим её сотрудником.
ОтветитьЭ, по моему очевидно, что марсианский корабль заранее собрали на орбите из блоков, он не просто большой, он реально большой. Сколько там для этого потребовалось запусков сверхтяжелых грузовых ракет это отдельный разговор. А экипаж забросили отдельно, специальным шатлом. Стыковка, экипаж перешел в корабль, монтажники-наладчики сели в шатл и отбыли. Экипаж всё проверил, получил отмашку с Земли, раскочегарил реактор и поехали, медленно и печально.
ОтветитьОткуда взялись цифры ускорений? При старте перегрузки МОГУТ достигать 7, но по статистике очень редко космонавты испытывают перегрузки более 4.
И с чего вдруг марсианский корабль должен стартовать с Земли, а не с орбиты? Насколько помню, всегда рассматривались варианты старта с орбиты. И даже если (ну если ученым и инженерам настолько дурь бы в голову ударила, что они решили бы делать запуск с Земли) стартовать с Земли, с чего вдруг нужно сразу набирать 2ю космическую) У нас одноступенчатая ракета?
Ответить>Вы, действительно, считаете возможным столь мощный прорыв, что бы через два-три десятка лет существуют антигравитационные техники
Зачем антигравитационные техники? Термоядерный двигатель. Скорость истечения плазмы нагретой до миллионов градусов очень гм высока. Значит малым количеством рабочего тела можно добиться хорошего импульса. Ну вот корабль например делает 0.1 g (да пусть 0.01 g), но делает долго (неделю или две, сколько надо). 0.1 g это вообще ниочём, практически невесомость. Термоядерный же двигатель это технология ближнего прицела, фактически это тот же термоядерный реактор с разомкнутой схемой. Термоядерный двигатель в принципе прямо сейчас делать можно, нас ведь удержание плазмы и перекрытие критерия Лоусона не интересует. А запитывать от ядерного реактора.
ОтветитьВладимир Геллер
«Хамство с моей стороны в адрес барабашки было ответом на его хамство. За что извиняюсь. Не перед барабашкой, а перед остальными читателями. Действительно погорячился. По сути я прав, но тон надо было выдержать корректный.» (с)
Владимир, я как читатель (я не писатель, а именно читатель со стажем) не приму Ваши извинения. И знаете почему? Потому что, судя по комментариям выше - Вы писатель. Кроме того - Вы «знакомец» одного из конкурсантов (мне не известно какого именно) и Вы так реагируете на комментарии читателя. Где Ваша профессиональная этика? Где Ваша выдержка?
Это просто не приятно.
Мне неприятно, что Вы затронули финансовые аспекты конкурса, тогда как я здесь не затем, чтобы читать кто из вас и что получит (пусть это и анонсировано). Мне не важно, кто и как проводит и проводил подобные конкурсы на других подобных «площадках» - на данной «площадке» все условия озвучены. Мне не важно грошовый или не грошовый - Я ЧИТАТЕЛЬ. И я не могу профессионально как Вы написать «рецензию» не то, чтобы на рассказ, а даже на анекдот. И напишу так как смогу. Даже если это будет выглядеть – «вау, это круто, я в восторге» или «да, не, это унылая ерунда». Просто потому что мне не понравилось или понравилось. Именно поэтому, основываясь на своем мнении и напишу, причем как смогу.
И вот Вы, с высоты своего писательского гения, считаете подобный отзыв «глупым», «тупым» только потому, что физик и писатель с семью книгами на борту. Что вы не забыли указать как аргумент в споре с читателем. Хотя наличие семи книг это не показатель. Можно иметь одну книгу и быть «признанным писателем», а можно иметь 100 книг и «считать себя писателем».
ОтветитьАртем, а я с Вами во всем согласен. И ничего не имею против, когда кто-то пишет "о круто!". Бывает, и мне больше нечего сказать.
Но вот когда на весьма средний по своим литературным достоинствам рассказ дано полтора десятка отзывов и все они "О, круто!", это вызывает недоумение. А когда на критику, вполне обоснованную, отвечают криками "О, ты обижаешь гения!" - это тоже вызывает недоумение.Обратите внимание, по сути моих замечаний так никто ничего и не ответил.
Теперь насчет профессиональной этики. Да, я пишу книги. У меня их не семь, семь только издано. Написано намного больше. Я не живу писательством. Пишу для себя. Я не бегаю за издательствами и не рассылаю им рукописи. Все мои издания - инициатива издательства. Я никогда не срезаю концовки своих текстов в интернете и не возражаю против размещения их у пиратов. И не имею электронного кошелька для сбора "добровольных пожертвований". Это моя писательская этика по отношению к тем, кто хочет читать мои вещи.
Этика же по отношению к молодым авторам заключается в том, что я пишу объективные отзывы. Так, как это сделал здесь: "хорошая идея, но, увы, сюжет надуманный, нелогичный, образы проработаны плохо, стиль изложения хромает". Если есть возможность, расписываю подробно. Кому надо, сделает выводы и использует. Не поймет - не поленится уточнить. Кому не надо - его дело. Это я про объект критики, автора.
А что касается его горячих защитников (кстати, разговор о победе и деньгах завел Барабашка, если Вы заметили), то я понимаю, когда идет об аргументированном ответе. Не согласен - обоснуй. А просто сотрясать воздух, просто обливая критика грязью, какой смысл? Нет, я знаю, какой, но не будем вновь оскорблять Барабашку. Человек не понимает, что критические замечания автору (нормальному, естественно) куда важнее выигранного голосования.
И насчет знакомых. У меня их тут много. И не всем своим знакомым я поставил плюсики. И многим незнакомым поставил. А вот этому не поставил. Почему? Легко объясню.
Вот есть в финале рассказ с проходным названием "Как я провел лето". Про подростка, пишущего сочинение на эту тему. Никакого космоса, просто мальчишка, пишущий сочинение. Но образ настолько живой и естественный, что сходу определяется возраст мальчика. Ему не 12 лет, как в рассказе, а на пару-тройку меньше. Вот заклепка с возрастом есть, но плевать на любые заклепки, когда такой образ нарисован! Или "Синие птицы", который имеют в виду под "моим знакомым". Там ведь этот майор настолько настоящий, что в конце у меня, пятидесятилетнего мужика, перетаскавшего горы трупов, слезы на глаза наворачиваются. Да даже "лейтенант Немо", не понравившийся мне из сюжетных соображений, но герой-то живой, настоящий.
Если бы "космическая бабушка" была достоверной хотя бы вполовину этих героев, можно плюнуть на заклепки и нелогичности. Но ведь нет этого! Совсем нет. Картонка вместо образа. Вы думаете, мне нравится, то у автора не получилось, и хорошая задумка светлого чистого рассказа испорчена корявым текстом? Вот ни разу не нравится. Но пока "друзья и почитатели" поют автору дифирамбы и стаей набрасываются на любую критику, писать лучше автор не станет. А если еще и поверит этим дифирамбам - не станет никогда.
А какой из меня писатель - читайте и решайте сами. Мой псевдоним Виктор Гвор.
ОтветитьВиктор, Вы человек взрослый (точно старше меня). И может и стоило бы почитать Ваши произведения. Судя по некоторым комментариям у Вас также бывают огрехи в технической части повествования. Вы скажете, а у кого их не бывает, и я полностью соглашусь. Кроме того, ничего более не буду писать по поводу ваших произведений основываясь на мнениях других людей.
Я вижу то, что Вы написали. И понимаю то, что вы написали, и даже мог бы поспорить.
Просто крайне негативно отношусь к «мусору» и хамству в «коментах». Если есть комментарии, замечания то вы их перед всеми высказали, но не опускаться же до прямой конфронтации, даже если не прав оппонент (я не про конкретный момент). Перейдите в «личные кабинеты», и там я думаю может дойти до Великого и Могучего слога повествования, либо же вы придете к консенсусу (не люблю это слово).
Ваше мнение не абсолютно для меня, но в нашей беседе я его буду уважать. А плюсики я ставлю или не ставлю не как писатель, а как читатель. И если я сейчас, как человек, который разбирается в химии, физике, механике и еще «кое в чем» начну писать «коменты-придирки» к каждому рассказу то будет много «простынок», и я стану тоже «писателем» только это будут проходными комментариями, а указать неточность, ошибку и прочее я бы хотел в личной переписке. Прочитал многие Ваши сообщения, отзывы и с некоторыми согласен, с некоторыми нет. Но прямолинейно пытаться "топить" неплохой рассказ (не плохой для меня, потому что у меня также есть свое мнение) не стал бы.
Только вот. после всех ставших известных обстоятельствах относительно вашей возможной заинтересованности, не могу считать ваши сообщения не предвзятыми. Но повторюсь это Ваше мнение и Ваше поведение. Буду ли я его уважать? Вполне вероятно да, но одобрять точно не буду.
А теперь позвольте отклонятся и завершить данный разговор в данной ветке комментариев.
ОтветитьАртем. Никто не просит Вас со мной соглашаться. Люди разные и мнения разные. А вот здесь почему-то царило редкостное единодушие. А ведь рассказов, нравящихся всем не бывает. Даже если не придираться :)
Да, согласен, не надо было поддаваться на провокацию. Но все мы люди, и я не сдержался вечером после тяжелого дня.
Что касается моей заинтересованности, то я в этом конкурсе не участвую. Если учесть, что пока я выиграл читательское голосование во всех конкурсах, в которых участвовал, включая первый здешний, то с точки зрения материальной участвовать имело смысл. Тем более, рассказ такого объема пишется не дольше, чем за неделю. Но как видите. И о том, что не буду участвовать заявил сразу. Поинтересуйтесь, кто я вне литературы, вопрос о заинтересованности сам снимется :)
Обдумывать аргументированные мнения надо не с точки зрения заинтересованности-незаинтересованности автора, а с точки зрения логичности и обоснованности аргументов. Тогда всё станет на свои места.
и да, согласен, пора завязывать базар (иначе и не скажешь) в этой ветке. Повод того не стоит.
PS. За имя не переживайте, не Вы первый, не Вы последний.
ОтветитьВладимир,
Приношу свои извинения за ошибку с Именем.
ОтветитьЗабавно наблюдать, как ремесленник с мешком "правильных" лекал и шаблонов обмеривает и оценивает творчество. Не могу тратить время на длительные дискуссии, но "синие птицы" ставить в пример... Вы реально считаете что пара шаблонных флэшбэков делают персонаж выпуклым? абсурд какой-то. Полностью проходная поделка. Ни мысли ни идеи, нагромождение бесполезных деталей, которые ничего не значат и не вызывают желание разбираться (но по мыслям ремесленников - это "выпуклость") К тому же не имеющая отношение к конкурсу по сути. Будет задача написать про средние века или любовный роман - меняете антураж и опа рассказ-кандидат по готов.
Извиняюсь у автора, что другой рассказ обсуждаю. Зарянка понравилась. Действительно, по духу могла бы лечь в основу советского фильма. Жаль, что сейчас кино снимают "профессионалы" с "правильными" лекалами. Смотреть нечего...
ОтветитьДа, олег, Вы совершенно правы по всем пунктам! Ваш отзыв я обязательно распечатаю и повешу в рамочке на стену! Спасибо Вам за раскрытые всем окружающим глаза!
ОтветитьНе понял ирония ли это или искренне, но толкну вот еще какую мысль для раскрытия глаз.
Итак, мы имеем рассказ "Зарянка" - светлый, вдохновляющий, возрождающий идеалы СССР, вызывающий желание жить, стремиться, достигать... И рассказ "Синие птицы" - хаос, кровь, боль, мрак, бессмысленность. Рассказы-антиподы. Свет и тьма, бескорыстное служение высоким идеалам против бессмысленности самопожертвования.
Большой вопрос к организаторам, как второй рассказ вообще прошел на конкурс "рассказы о светлом будущем".
Остановимся на сути. Еврейский шабаш гнобит светлое будущее, пытаясь протолкнуть в победители конкурса кровавую мясорубку и безнадёгу.
Мы наблюдаем элемент идеологической войны, братцы.
ОтветитьДорогой товарищ, я не уиноуат, меня заставили! Массад проклятый мою семью в заложниках держит! Они уже прислали вставную челюсть дедушки в знак серьезности своих намерений!
ОтветитьНу чтобы два раза не вставать, подскажите, где бы мне получить честно заработанные кровавые шекели? А то Вы, похоже, специалист в данном вопросе.
в профсоюзе несмешных клоунов, полагаю.
ОтветитьСпасибо! Я сразу понял, что адресом выручите.
Ответитьу меня глаз намётан, обращайтесь.
Ответить"Мы не умеем вести классовой борьбы в газетах так, как её вела буржуазия. Припомните, как великолепно травила она в прессе её классовых врагов, как издевалась над ними, как позорила их, как сживала их со света. А мы?"
ОтветитьВ.И.Ленин. "О характере наших газет"
"Упрек нелепый, достойный именно лакеев денежного мешка".
В.И.Ленин. "Очередные задачи Советской власти"
ОтветитьНа мой взгляд, антисемитам не место в XXI веке.
^__^
ОтветитьГеллер - не еврейская фамилия что ли? Или назвать еврея евреем - это уже антисемит?
Ответить*упал со стула*
Всякое со мной в жизни было... но вот жертвой "еврейского шабаша" быть еще не доводилось. А точно именно шабаш? Может массонский заговор?
Ответить"Окончится война, все как-то утрясется, устроится.
И мы бросим все, что имеем, - все золото, всю материальную мощь на оболванивание и одурачивание людей...
Человеческий мозг, сознание людей способны к изменению. Посеяв там хаос, мы незаметно подменим их ценности на фальшивые и заставим их в эти фальшивые ценности верить.
Как? Мы найдем своих единомышленников, своих союзников в самой России.
Эпизод за эпизодом будет разыгрываться грандиозная по своему масштабу трагедия гибели самого непокорного народа, окончательного, необратимого угасания его самосознания...
Из литературы и искусства, например, мы постепенно вытравим их социальную сущность, отучим художников, отобьем у них охоту заниматься изображением... исследованием тех процессов, которые происходят в глубинах народных масс. Литература, театры, кино - все будет изображать и прославлять самые низменные человеческие чувства...
Мы будем всячески поддерживать и подымать так называемых художников, которые станут насаждать и вдалбливать в человеческое сознание культ секса, насилия, садизма, предательства, - словом всякой безнравственности...
В управлении государством мы создадим хаос и неразбериху. Мы будем незаметно, но активно и постоянно способствовать самодурству чиновников, взяточников, беспринципности. Бюрократизм и волокита будут возводиться в добродетель...
Честность и порядочность будут осмеиваться и никому не станут нужны, превратятся в пережиток прошлого.
Хамство и наглость, ложь и обман, пьянство и наркомания, животный страх друг перед другом и беззастенчивость, предательство...
Национализм и вражду народов, прежде всего вражду и ненависть к русскому народу - все это мы будем ловко и незаметно культивировать, все это расцветет махровым цветом...
И лишь немногие, очень немногие будут догадываться или даже понимать, что происходит. Но таких, людей мы поставим в беспомощное положение, превратим в посмешище, найдем способ их оболгать и объявить отбросами общества.
Будем вырывать духовные корни, опошлять и уничтожать основы духовной нравственности.
Мы будем расшатывать таким образом поколение за поколением.
Будем браться за людей с детских, юношеских лет, главную ставку будем делать на молодежь, станем разлагать, развращать, растлевать ее. Мы сделаем из них циников, пошляков, космополитов"
Ответить
ОтветитьДаллас аплодирует вашей реакции)
Удачи в конкурсе.
ОтветитьНаверное, Даллес?
Ответитьа я думаю это рептилоиды.
даже если тут посмотреть - в лидерах рассказы с птичьими названиями. птицы произошли от динозавров, а динозавры это рептилии... видишь след? точно говорю, рептилоиды все устроили
ОтветитьВы хотя бы отшучиваетесь с юмором.
Правду говорят, что писатели-фантасты - это большие дети. Хотя господа Оруэлл и Стругацикие обиделись бы)
Вряд ли вы, когда покупаете бутылку кока-колы в соседнем ларьке, вполне осознаете масштаб организации и плана, который эту бутылку в этот ларек привел. А вы задумайтесь.
ОтветитьТеперь можно попробовать написать и по теме.
Рассказ мне понравился, как и многие рассказы здесь. Рассказы, которые я не считаю типовыми. Мое мнение сугубо субъективно. Так сказать, мое ИМХО.
Читаю я фантастику давно, еще в детстве взахлеб читал и перечитывал огромное количество книг.
Сейчас же когда обилие книг по жанру «фантастика» и всеми ее подвидами зашкаливает почитать то и нечего.
Крайне надоели всякие эльфы, орки и прочая из фентази, фармящая тонны полезного «лута» и убивающих противников направо и налево.
Крайне надоели всякие попаданцы – они почти все идут (что характерно доходят) к сильным мира сего в зависимости от временной эпохи попадания. Они всегда и всех побеждают и также валят на поле боя противников пачками.
Крайне примитивной стала боевая фантастика — это либо фанфики удачных произведений, либо героическая борьба «спецназ-осназа» будущего. Все как под копирку – в таких книгах из фантастки только ядро повествования. В книгах «спецназ-осназа» из будущего, только само слово «будущее» в остальном бойцы стреляют, убивают, умирают. В фанфиках «ядро» - основная книга – все остальное опять же бойцы стреляют, убивают, умирают.
В настоящее время очень мало научной фантастки или фантастики околонаучной. А порядка 80% процентов книг по жанрам, которые я описал выше это чтиво для убить по-быстрому время, в метро, автобусе, самолете или же «пробке». Сюжеты линейные, делая перерыв при чтении ты не будешь гадать, что произойдет дальше ибо и так понятно, что будет делать герой.
По нашей «Бабушке», рассказ не без огрехов, но читабелен и интересен. И вполне заслуживает своих оценок и споров вокруг него. Прочитав его, я вздохнул и сказал – мало. Но в тоже время если бы автор кинулся в описание противоперегрузочных кресел или костюмов, с подробным указанием какую трубку и куда вставлять я бы, наверное, даже читать не стал. Я все же читаю произведение, а не серийные номера аппарата в паспорте изделия или же его ТТХ. Кстати подобный подход сильно утомляет в боевой фантастике, когда боец находясь в гуще сражения хватает любое валяющееся оружие и... и всё, дальше мы будем читать 2-3 страницы про ТТХ этого оружия.
Ребят пусть «Бабушка» летает в космос, на Марс, да хоть на «Альфу-Центавру», ведь девочка Алиса Селезнева же летала и такое устраивала, что, пожалуй, даже всякие спецназы различных галактических флотов с ней не справилось бы и в «наше время».
ОтветитьА тем временем будущее приближается...
Хочешь полететь на Луну? Все реально!
ОтветитьЗамечательный рассказ! Очень светлый и душевный. И написан прекрасно, читается за одном дыхании.
ОтветитьОчень легко и приятно читается, спасибо за доставленное удовольствие. Один только вопрос - фамилия Екатерины Ивановны случайно не Семецкая?
Ответитьпочему Семецкая? :-)
ОтветитьПо Стругацким видимо)
Ответитьтогда уж - по Лукьяненко
Ответитьпотому что https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A1%D0%B5%D0%BC%D0%B5%D1%86%D0%BA%D0%B8%D0%B9,_%D0%AE%D1%80%D0%B8%D0%B9_%D0%9C%D0%B8%D1%85%D0%B0%D0%B9%D0%BB%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87
ОтветитьP.S. LOL. :) тонкий стеб оценил
Александр, а можно из вашего рассказа маленькую визуальную новеллу сделать?
Без разрешения автора только подпольно могу сделать.
Ответитьможно
только с отсылкой на меня))) ну и мне дать посмотреть
ОтветитьОднозначно первое место!
- очень, очень оригинальная идея!
- глубокое смысловое наполнение
- интрига накаляется и не отпускает до самого конца.
- высококачественный, лёгкий, ясный язык
- затрагивает струны, близкие каждому
Хочется почитать и другие рассказы автора! Это 8я конкурсная работа которую читаю, и первый рассказ вызвавший такой эффект.
ОтветитьПыталась прочитать все комментарии. Заблудилась.:))) Поняла, что моего уровня интеллекта как среднестатистического филолога недостаточно, чтобы понять всех этим умных людей.
Не смотря на то, что я анализирую тексты автоматически, у меня всегда только два основных критерия оценки: нравится- не нравится, зацепило- не зацепило.
Даже если текст идеально вылизанный с точки зрения стилистики, основан на досконально изученной матчасти, но при этом пустой...Я не буду его читать.
Этот текст очень реальный. Автор не придумывает мир, он его оживляет. Мир шероховатый, иногда не совсем логичный( да и где вы видели логичные миры?:) со своими нюансам, но объёмный, с живыми героями и цепляющими ситуациями.
Мне не сложно поверить, что где-то там, в одной и параллельных вселенных всё было именно так.
И это хорошо.
Ответить5+ аж чуть не всплакнул! очень понравилось!
ОтветитьПоздравляю с заслуженной победой. Прозит :-)
ОтветитьБлагодарю, очень знаково.
ОтветитьПеречитал Зарянку еще раз. да, не ошибся, отличный рассказ. хорошо что проголосовал за нее.
ОтветитьКонкурс уже закончился, но не могу не высказать своё мнение. Рассказ произвёл на меня большое впечатление. Светлый, добрый, немного грустный. О тех учителях/воспитателях, которые посвящают себя своим ученикам и воспитанникам. До последней капли отдают им свою душу и делают так, потому что по-другому не могут. Мне доводилось встречать таких людей. И я рада, что они были моими Учителями.
Не могу согласиться с отрицательными отзывами. Ни в коем случае этот рассказ не показался мне шабонным и безликим, как было тут сказано. Читая, я живо представляла героев, обстановку. Я не испытывала недостатка в деталях, некоторая недосказанность наоборот оставила простор фантазии. Или же сказанного было достаточно, чтобы понять, что представляют из себя герои. Было несколько смутивших меня моментов, но впечатление они не испортили.
Автор, хочу поблагодарить Вас за чудесный рассказ и пожелать дальнейших успехов.
ОтветитьА по поводу того, что в рассказе допустили то, что участников программы выбирали народным голосованием... Все мы знаем, что тот, кто платит, тот и заказывает музыку. И попробуй с ними поспорить. Ситуация, конечно, не внушает оптимизма, но она реальна, такое происходит и сейчас: люди, которые ничего не понимают в какой-либо деятельности, но обладающие деньгами и властью, вмешиваются в работу и ставят условия, которые понимающему человеку кажутся абсурдными. Но понимающий человек в такой ситуации не может ничего изменить. Он лишь учёный/космонавт/ещё_кто-нибудь, а не Великий_Человек_Из_Правительства, которому "виднее". Хотя в такой ситуации всё-таки немного удивляет позиция Зарянки, которая упорно стремилась к тому, что могло подставить кучу людей.
Ответить"Космическая бабушка"... Как здорово!) Очень понравился Ваш рассказ, очаровательные образы, очень красочные.
P.S. Поздравляю с Днём космонавтики! :-)
ОтветитьВОЗРОЖДЕНИЕ КОСМИЧЕСКОЙ МЕЧТЫ
ОтветитьХороший рассказ. Понравился. :))
ОтветитьСлабоват рассказ. Ляпы и несоответствия практически во всем и почти всё притянуто за уши. Ощущение СССР он тоже никакого не дает (1-2 упоминания про Верховный Совет погоды не делают). Самый главный прокол - суть самого рассказа! Дети в СССР мечтали о космосе (да и о любых _героических_ и романтических профессиях) как о возможности героического подвига, о красивом благодарном труде, как о чем-то увлекательном и интересном - о том что дает путь для познания! А здесь что? Заманить в ближний космос уютом и блинами у доброй ласковой бабушки - это ведь всё с точностью до наооборот! Диванное мещанство и сюсюкающий комфорт у теплой печки.
ОтветитьУвы, сурово или нет но ЭТО - ПРОФАНАЦИЯ социально-профессиональных аспектов идеологии СССР. Ноль познания, ноль романтики, ноль отдачи...
Рассказ великолепен!!!
Очень понравилось!
ОтветитьБесхитростный, почти детский рассказ, который произвел, однако, лучшее впечатление, чем призеры от жюри.
ОтветитьСпасибо.
> она считала, что когда человечество приходит куда-то навсегда, там обязательно появляется кладбище.
ОтветитьЯ весь рассказ ждал этого но всё равно на этом предложении я заплакал. Потому что я с ним полностью согласен. Мы не можем сказать, что мы куда-то по-настоящему пришли, пока не сможем там оставаться навсегда. Не в результате катастрофы — это будет трагедия, а по собственному желанию.
И ещё... Тут спрашивали: "где тут отсылки на Советский Союз".
> Восьмой номер отработал всю программу на пять, второй результат в группе по времени.
> Тренировка далась Екатерине Ивановне тяжело. Четыре часа в тесной «скорлупе», давящая глубина, накатывающая тошнота от чувства невесомости. Когда шлем сняли, ей захотелось кричать от облегчения. Пока снимали скафандр, она с трудом сдерживалась, чтобы не выдать усталость, улыбалась, неуклюже шутила, вызывая взрывы хохота у помогавших ей парней. А когда наконец оказалась свободна, стала успокаивать запаниковавшую при всплытии девушку, чтобы никто не видел, как у нее самой дрожат руки. Ей было странно видеть, как плачущей девушке, молодой, сильной, начальник погружения ставит в карточку «негоден», а ей, улыбаясь, пишет «сдано» и, пожимая руку, наклоняясь, шепчет: «Не подведите, мы за вас болеем».
Да вот же он. Простая Советская Женщина (простите, не могу это писать без больших букв. В лексиконе таких людей нет слова "не смогла". Через "не могу", через "не хочу", не потому что платят — просто потому, что надо, что есть задание, и оно должно быть выполнено, любой ценой — потому что на тебя смотрят люди. И верят в тебя.
Ответить