Итак, продолжим пожалуй. Минута гугления, и я вот на этой занимательной странице:
О качестве цифр можно спорить, но это хоть какие-то цифры. Итак, для страны с населением в 262 млн. человек на 1986-ой год мы имеем следующее. 118 миллионов рабочих всего, из них:
10 миллионов, занятых в народном образовании.
6,8 миллионов, занятых в медицине, физкультуре и соц. обеспечении.
4.5 миллиона сидят по всяческим НИИ и РАН.
3 миллиона в культуре, искусстве, госорганах и прочей мелочёвке вроде банков.
10 миллионов в торговле, общепите, мат. обеспечении и снабжении.
Итого, 34 миллиона в обслуживающих сферах. Считаем, что принципиально эту цифру уменьшить не получится (особенно в области образования и медицины - тут число рабочих пропорционально населению, и никак иначе). Это даёт нам без малого 71% (или 84 миллиона) занятых в промышленности и сельском хозяйстве. Теперь прокручиваем страницу вниз и находим там табличку "Подготовка рабочих по отдельным профессиям в дневных профессионально-технических училищах" и видим, что на всю эту армию рабочих число специалистов, умеющих обращаться с автоматическими и полуавтоматическими производственными агрегатами измеряется десятками тысяч. На восемьдесят миллионов. То есть степень автоматизации производства была не такой уж и высокой. При этом были и большие стройки, и Буран запустили, и станцию Мир, и много чего ещё.
Чтобы взять ещё референсных чисел, можно посмотреть, например, вот это видео:
http://www.youtube.c...h?v=35QEOAl4DwQ
Это даст представление, сколько сейчас задействовано людей на крупных современных производствах, а именно:
- На Kitt, крупнейшем пищевом комбинате в Европе (производящем только консервированной фасоли двести тысяч тонн в год) работает всего 1350 человек, большая часть которых занята на этапе тестирования (дегустации) итогового продукта.
- В космическом центре Кеннеди работают две тысячи сто человек (к слову, в Space X сотрудников лишь вдвое больше - четыре тысячи).
- На крупнейшем в мире сталелитейном южнокорейском заводе Posco работает чуть более шести тысяч сотрудников, а в одну смену выходит всего семьсот с небольшим человек.
- Крупнейший в мире индийский нефтеперерабатывающий завод Reliance обслуживают пятнадцать тысяч человек.
- И только на немецком заводе Фольксваген в Ольсбурге сборкой машин занимается пятьдесят одна тысяча человек.
Такие вот вполне конкретные цифры для высокотехнологичных производств. Собственно, тут опять возникает вопрос: сколько нужно иметь в стране таких вот космических центров, заводов, лабораторий и т. п., чтобы обеспечить занятостью десятки миллионов потенциальных сотрудников? И что делать с продукцией?
Теперь представляем себе некоторое условное (приближенное к сеттингу) будущее, в котором:
- Высокая степень автоматизации и роботизированности промышленности. Один оператор справляется с десятком "станков с ЧПУ", и не важно, что эти станки делают.
- Не меньшая степень автоматизации инфраструктуры - несколько операторов могут посменно наблюдать за десятком подстанций, водокачек и т. п.
- Такая же ситуация в сельском хозяйстве. Беспилотные сельхоз-машины, автоматизированные фермы и т. п. (вспоминаем "Интерстеллар").
- Похожая ситуация в ЖКХ.
Отсюда получаем среднепотолочную оценку, что то, что в 86-ом году делали пять человек, в 2061-ом будет делать один. Что даёт нам снижение численности сотрудников, занятых в производственной сфере, с 86-ти миллионов до
17-ти при, как минимум, сопоставимой производительности труда (вы можете быть не согласны с этой оценкой, но тогда я попрошу вас предоставить свою). Итого, у нас высвобождается трудовых ресурсов объёмом в
69 миллионов человек. Которых надо обеспечить работой. Какой? Не совсем ясно,если опираться на приведенные выше вполне конкретные цифры занятости в высокотехнологичном производстве.
Итак, вырисовывается и встаёт ребром основная проблема: как цифры не крути, не уменьшай рабочее время и т. п., а чем занимать освободившееся время - надо придумывать. Постиндустриальный уклад предоставляет вполне конкретное решение этой проблемы: не надо запрещать людям заниматься тем, чем они хотят. Но это идёт вразрез с плановой экономикой (что, кстати, и наблюдалось при СССР): инициативу, мелкое (или не очень) производство невозможно включить в план, описать цифрами. Но если подавлять инициативу, возможность предпринимательства, то придётся существенно снижать эффективность "реального" сектора экономики для того, чтобы тупо занять такую прорву людей. Третьего варианта я тут не вижу. Но первый путь (с инициативой, свободой предпринимательства и т. п.) не вписывается в чисто социалистический строй (приведенный Константином Лисковым пример новосибирского НПО "Факел" - тому подтверждение). Эрго: пока выходит, что чистый социализм по Марксу уже даже в неотдаленном будущем в сочетании с высоким развитием технологий маловероятен.
Теперь - мои оценки. Немного про мой (не конкурсный) сеттинг. Считать буду для Советского суперсектора Core, поскольку для него есть вышеприведенная статистика времен первого СССР (он примерно совпадает с СССР по территории) и он входит в число наиболее высокоразвитых в плане технологий. Демографический переход уже завершился, поэтому для простоты я буду считать, что население осталось таким же (на деле выросло, конечно, но не очень существенно).
Экономика: товарно-денежных отношений и денег нет, собственности (кроме общественной) нет, полностью принцип "каждому - по потребностям, от каждого - по труду" еще не реализован, но основные блага (еда, одежда, мелкая техника для личного пользования) доступны в количествах, заведомо превышающих потребности. Дефицитные блага (вроде поездки в отпуск или каникулы на Луну) распределяются нормировано (пару раз в год - можно, три - нельзя никак). Рабочий день - 4 часа. Увеличение отпуска (месяцев до двух-трех) я считать не буду. Да, в Core есть и Ассоциированные территории, где пока сохранились деньги, но их ускоренно подтягивают до уровня основных территорий (кстати, это тоже потребность в рабочих руках).
Теперь считаем. Во-первых, при уменьшении продолжительности рабочего дня вдвое потребность в людях при прочих равных, очевидно, возрастает вдвое. Значит, потребности в занятых в сфере обслуживания вырастут.
Дистанционное образование удобно, но с ним сложнее оценивать прогресс учащихся. Качество образования надо повышать, процент людей с высшим образованием вырастет, многие будут получать второе образование. 20 млн. вместо 10.
Медицина во многом превентивная и дистанционная, поэтому увеличиваем не вдвое, а в 1,5. 10 млн.
"Сидящие по всяческим НИИ" - это непосредственная производительная сила, чуть ли не главная.Без них никакие SpaceX не полетят и Tesla не поедут, не говоря уже про яблони на Марсе. Учитывая рабочий день в 4 часа, умножаем на 4 (и это очень консервативная оценка). 20 млн.
Снабженцев и прочих автоматизируем, что компенсирует сокращение рабочего дня. Те же 10 млн.
Итак, у нас уже 60 млн. рабочих мест. На все отрасли промышленности и сельского хозяйства осталась половина, еще 60 млн. Было 84.
Пусть автоматизация дает пятикратное уменьшение потребности в людях, сокращение рабочего дня - двукратное увеличение. Итого - уменьшение в 2,5 раза. Из 84 получаем 34 млн., 26 вроде бы не заняты.
А вот здесь начинается повышение сложности задач. Не БАМ, а линия маглева (со скоростью 500 км/ч) от Калининграда до Владивостока и Чукотки, причем в Европейской части таких линий (более коротких) - десятки. Солетты, похожие на описанную в "Солнечном зайчике", для обогрева городов на севере. Купола, накрывающие тысячи квадратных километров территорий в холодном климате (а он у нас почти везде). Автоматический персональный транспорт во всех городах. Подводные тоннели маглевов в Черном море, на Сахалин и в Японию. Плотина в Беринговом проливе. Это только локалные задачи уровня суперсектора (не планетарные). Про космос, включая терраформинг Марса, я уже и не упоминаю.
Поэтому я скорректирую оценку. Пусть увеличение производительности за счет автоматизации будет не в 5, а в 20 раз, с учетом сокращения рабочего дня потребность в людях уменьшается на порядок. Но сложность задач тоже выросла на порядок! У нас не хватает людей! Их всегда не хватает!
. Зюганов - слегка розовенький оппортунист и реакционер, возглавляющий партию, в которой от коммунизма осталось только название. У них, кажется, ликвидация частной собственности даже в программе не прописана.
